Социальная природа современной науки является наблюдаемым, измеримым феноменом и проявляется в способности науки и общества оказывать мощное влияние друг на друга. Этот феномен нельзя сводить к тесной связи науки и техники, но его сущность следует искать в изменении функций научной лаборатории. Она стала социальной машиной пространства-времени, в которой анализируются и моделируются онтологические и эпистемологические переходы между естественным и искусственным, живым и неживым, внешним и внутренним, теорией и фактом, открытием и обоснованием, доказательством и убеждением, фундаментальным исследованием и его практическим применением. Современная (...) наука выступает как целостный естественный процесс, требующий для своего анализа новых методологических подходов, преодолевающих недостатки стандартной модели науки. Однако этот образ науки и философский поиск нового взгляда на науки контрастирует с ипостасью экономического измерения научно-технического комплекса, в которой обесцениваются фундаментальные знания и абсолютизируется роль инструментального продукта науки, выступающего в качестве товара. В связи с этим возникает вопрос о возможности и необходимости новой социальной философии науки, которая бы ответила на вызовы времени тем, что, во-первых, реструктурировала бы отечественную традицию философии науки XX–XXI вв., объединив идеи Г. Шпета, Б. Гессена, В.И. Вернадского, М. Бахтина, М.К. Петрова и др. с достижениями западной философии науки в рамках междисциплинарного синтеза философии науки и наук о познании; вовторых, обосновала бы стратегию развития науки и техники в рамках шестого экономико-технологического уклада, разработав сбалансированное взаимодействие социально-инженерных технологий и глобального философского видения, обеспечивающего долгосрочное проектирование и прогнозирование с учетом социокультурных и цивилизационных ориентиров. (shrink)